Трудовые резервы и внутренние ресурсы

Неоднократно с самых высоких трибун президентом России и председателем правительства страны произносилось, что страна должна войти в число мировых технологических лидеров. Вряд ли одно развитие новых высокотехнологичных отраслей способно обеспечить экономический рост всей стране в ближайшее десятилетие. Как ни крути, а нужно повышать производительность труда в уже существующих отраслях на уже существующих предприятиях. Как этого достичь?

С этой задачей давно столкнулись многие зрелые экономики. Численность рабочей силы в следующее десятилетие незначительно увеличится лишь в США. В Европе она будет оставаться на прежнем уровне, а в Японии – падать.

Кроме того, согласно опубликованным в начале сентября результатам исследований калифорнийских ученых, люди, которые много и напряженно работают, живут на четыре года дольше, чем те, кто не перенапрягается на службе. Результаты были получены после анализа 20 исследований, в которых приняли участие в общей сложности 9 тыс. жителей разных стран. Много работая, человек приобретает такие качества, как амбициозность, добросовестность, рассудительность, организованность, а кроме того, легче переносит стрессы. Все это и способствует более долгой жизни. Но россиянам увеличение продолжительности жизни по этой причине, видимо, не грозит.

Уже подсчитано, что, к примеру, в следующем году мы будем отдыхать 133 дня из 366 (118 приходится на субботу и воскресенье и еще 15 – на праздники, к которым, заметим, добавится шесть сокращенных рабочих дней, предшествующих праздничным). Лишь каждый пятый (21%) считает, что это слишком много, большинство же (67%) не хотят лишаться даже части выходных и праздников (данные портала Superjob.ru).

Хотя в России и есть прослойка людей, для которых работа превыше всего, она не относится к числу стран, страдающих от трудоголизма, в отличие, допустим, от Японии (где правительство не так давно даже приняло указ о балансе личной жизни и работы) или Великобритании (английских менеджеров называют самыми отчаянными трудоголиками в Европе, готовыми в интересах дела жертвовать своим здоровьем и личной жизнью). Это значит, что необходимо искать способы использовать имеющиеся трудовые ресурсы более эффективно.

Мы, к сожалению, тоже входим в состояние зрелой демографической конъюнктуры. В ближайшие годы численность трудоспособного населения в России будет сокращаться. Последние десять лет наши трудовые резервы пополнялись за счет того, что к нам приезжали рабочие из других стран. Но это явление вряд ли будет носить массовый характер в дальнейшем, приезжим нелегко адаптироваться в нашей стране. Поэтому главным ресурсом для развития экономики должно стать повышение производительности труда.

За период с 1998 по 2008 год производительность труда в России увеличилась на 65%. Рост достигался за счет дополнительной загрузки старых производственных мощностей. Потом грянул кризис, и стало понятно, что добиться ее дальнейшего увеличения будет намного сложнее. Хотя резервы для этого есть.

Производительность в России в среднем составляет лишь 30% от уровня производительности в США.

Незадолго до кризиса российское правительство поставило цель удвоить ВВП страны к 2020 году. Для этого России необходимо за десять лет также удвоить производительность труда. Чтобы понять, как вообще приступить к такой задаче, стоит разобраться в причинах теперешней низкой производительности труда.
В исследовании известной в России и в мире консалтинговой компании McKinsey, направленном на выяснение причин низкого КПД оте-чественных «производителей труда», говорится, что хотя здесь играет роль несколько факторов, главный из них – неэффективная организация работы и бизнес-процессов внутри компаний, в том числе из-за стандартов регулирования в некоторых отраслях.

Часто производительность труда невысока из-за сложившихся на предприятии традиций: завод продолжает работать как в советское время и медленно адаптируется к новым условиям.

По мнению исследователей из уважаемой компании McKinsey, повышению производительности препятствуют чрезмерное регулирование, завышенные требования к компаниям со стороны госструктур. К примеру, разрешения на строительство в России приходится ждать около двух лет – вшестеро дольше, чем в Швеции. В течение года российские банки должны предоставить в Центробанк около 70 разных форм отчета, а в США – только одну.

Изучив эти факторы, в McKinsey пришли к выводу, что значительного повышения эффективности можно достичь не за счет больших капиталовложений, а за счет более разумной организации деятельности компаний и устранения точечных проблем в сфере законодательства. «Это, разумеется, будет только началом пути», – ободряюще говорится в отчете о проведенном исследовании. Нельзя не отметить, что в отчете McKinsey, уважаемой в мире консалтинга компании, компании с именем и позициями на рынке, рекомендации или ответ на коренной русский вопрос «что делать?» даны весьма декларативно и общо.

По оценкам экспертов другой уважаемой конторы, Международного валютного фонда (МВФ), уровень производительности труда в России не просто низок – он в несколько раз меньше показателей ведущих мировых экономик. Производительность российской экономики сопоставима с чилийской и мексиканской и уступает практически всем странам Восточной Европы. С учетом этого факта экспертам МВФ «становится понятно, почему в России низкие размеры персональных доходов населения». «Если бы россияне работали столь же интенсивно, как жители других ведущих государств мира, – пишут эксперты, – то и уровень их доходов также был бы должен увеличиться».

Уважаемые эксперты МВФ, по данным исследования Фонда общественного мнения (ФОМ), для значительной части россиян основной мотивацией, чтобы работать, является выживание. Отработал – ушел. Если нет денег, будешь работать больше. Не потому, что хочешь работать, а потому, что надо выживать.

Хочется заметить уважаемым экспертам МВФ и всему цивилизованному сообществу, что хотя «в России низкие размеры персональных доходов населения» и наша производительность труда сопоставима с чилийской, Россия дает около 3% от общемирового ВВП и в 2011 году его прирост ожидается большим, чем в целом в мировой экономике.

Понимая, что один показатель еще ничего не решает в деле по выходу России на первые роли среди стран – технологических лидеров, не оставляет вопрос производительности труда в стране. В поисках ответа на него, критикуя западных исследователей, ищешь отечественные варианты и находишь, что «за ближайшие три года производительность труда в России должна вырасти как минимум на 13%». Эту цифру в начале октября назвала глава Минэкономразвития Эльвира Набиуллина. По ее словам, это подтверждают и оценки компаний с госучастием, которые в 2011 году разработали и приняли программы инновационного развития. Как отметила министр, лидерами по росту производительности труда станут компании энергетического сектора, машиностроения и химпрома. Как говорится, внушает. Хотя бы потому внушает, что это «подтверждают оценки компаний с госучастием, которые в 2011 году разработали и приняли программы инновационного развития» – данные, которые не проверишь.

Если производительность труда – настолько важный фактор развития страны, не должен ли вопрос роста этого показателя решаться с государственным участием, стимулированием ли его или понуждением к таковому?

Предвыборная программа Общероссийского народного фронта (ОНФ), с которой «фронтовики» пойдут на выборы в Госдуму 4 декабря вместе с партией «Единая Россия», содержит свой вариант и прогноз ответа на этот вопрос. Эта программа «не набор благих пожеланий, а конкретный план первоочередных действий по обу-
стройству жизни россиян», – говорится во вступлении к пространному документу. По мнению составителей, «программа народных инициатив» задает вектор развития России на ближайшие пять лет.

В главе «Экономика и финансы» программы ОНФ читаем: «Увеличить производительность труда за ближайшие пять лет не менее чем на треть. Локомотивом роста призвана стать новая индустриализация страны». Читаем и понимаем, что это никакой не «план первоочередных действий по обустройству жизни россиян», а «набор благих пожеланий». Эти «не менее чем на треть» как-то уж совсем иначе смотрятся, когда читаешь в той же программе, что «страна живет, пока работают заводы».

Трудовой ресурс не является неисчерпаемым. Человек – основной компонент макроэкономического фактора, именуемого «рост производительности труда». Это верно хотя бы потому, что модернизацию, энергоэффективность и ту конкретную машину, то чудо инновационной мысли, тоже придумает и сделает человек. Это потом та машина сократит количество работающих на производстве и поднимет показатель «производительность труда» в программах инновационного развития компаний.

По моему глубочайшему убеждению, существенное повышение производительности труда в России будет возможно только при развитой конкуренции и при наличии достаточных стимулов к повышению эффективности.

Можно по-разному относиться к высказыванию, что 80% населения России живет в 1980 году, а 20% – в 2000 году. Если посмотреть на развитые страны, там 80% живет в 2011 году, а 20% в 2020 году. «Развитые страны» – это те самые страны – мировые технологические лидеры. Чили, Мексика и Россия к таковым не относятся, но хотят. Думаю, что Чили и Мексика даже и не хотят, поэтому только о России вопрос: что мы должны делать? Пытаться 80% из 1980 года перетащить в 2000 год? Или 20% из 2000 года перетащить хотя бы в 2011 год? И кто это мы? Я не знаю. Но я знаю, что если есть государственный заказ на решение этого вопроса, тогда сделать мобильность на рынке труда, сделать так, чтобы людям было легче переезжать на работу из города в город, – задача государства в этой сфере. Для этого необходимо развивать строительство доступного жилья, упростить доступ приезжих к образованию и здравоохранению – вот задача государства в этой сфере. Обеспечение стимулов, создание и формирование смыслов – главная задача государства, если человек в этом государстве главное.

Андрей Агафонов