За свой рынок мы должны бороться

У нас как-то не принято в широкой прессе писать о компаниях, выходящих на зарубежные рынки. Но в ряде западных СМИ появилась информация о выходе крупных энергетических компаний на рынки Ближнего Востока и Индии. Среди них и УК «Севзапэнерго».

– Мы довольно давно уже работаем на европейском энергетическом рынке – в Чехии, Словакии, Финляндии, поддерживаем деловые контакты с крупными компаниями в Германии, Италии, Сербии, – так начал свое интервью председатель совета директоров УК «Севзапэнерго» Сергей Глотов.

Не так давно к нам обратились представители государственной компании Саудовской Аравии с просьбой создать – сначала в проекте, а затем и реализовать «в материале» – всю систему энергоснабжения страны. Там до сих пор помнят и высоко оценивают еще советскую единую энергетическую систему. Есть и еще несколько интересных для нас проектов. Я бы даже не назвал их чисто нашими, поскольку это довольно крупные проекты, в которых принимают участие и такие, например, мощные компании, как «Хендай», китайские компании, строители из Индии. Очень интересен сейчас и азиатский рынок. Энергетика стран Азии нуждается в резком скачке, она отстает от производительных сил, и потому компании или группы компаний, способные вести масштабные проекты в странах Азиатского региона, очень востребованы. Особенно ценятся компании, обладающие возможностями вести работы полного цикла – и проектные, и строительные, и пусконаладочные. То, что называется «под ключ».

– Ваша компания – одна из немногих негосударственных компаний, которая имеет бизнес за рубежом. Почему в нелегкое время финансового кризиса вы предпочли сместить бизнес на Запад, и не только на Запад, а даже в Индию?

– Знаете, яйца – в нашем случае структурные подразделения бизнеса – лучше раскладывать в разные корзины. Это обеспечивает устойчивость бизнеса: чем больше разных направлений, географических точек, тем он устойчивее. Кроме того, в разных странах кризис проявляется по-разному. Страны с молодыми экономиками, как правило, страдают меньше. У них менее развиты те финансовые инструменты, от которых, в принципе, пострадал весь мир.

– В Индии рупия не конвертируемая, вот и финансовый кризис проявился не столь ярко, как в других странах.

– Скорей всего не из-за этого, национальная валюта в данном случае не столь значима и не является знаком устойчивости. Просто в Индии огромный внутренний рынок потребления. Ведь выживают лучше всего страны, где широк рынок внутреннего потребления: Китай, Индия, Пакистан. Россия тоже более-менее устояла из-за этого. Основа устойчивости – все-таки внутренний рынок. Но в России, к сожалению, внутреннее потребление тоже своеобразное: оно дает большую устойчивость западным экономикам – западным производителям, которые работают у нас, в России, чем собственным производителям. Сейчас идет замещение западных товаров на российские, я считаю это правильным выходом. За свой рынок мы должны бороться.

– Вопрос об Индии не случаен. Ведь у компании есть интересы в Индии?

– Там очень сложный менталитет, но мы делаем пробные шаги, как и на арабском рынке. Конечно, у компании есть интерес к Индии. Это перспективное направление, большой объем рынка. Надеюсь, что наши технологии и квалификация будут там востребованы. В ближайшее время планируем разворачивать офис. Но иногда ментальность побеждает рыночные отношения. Посмотрим, как у нас там дела будут развиваться.

– В Индии делают упор только на атомные станции?

– Нет, не только на атомные. Есть большое количество заказов для тепловых станций на угле. Альтернативная энергетика – тоже, это ведь программа всего мира: в качестве источников солнце, ветер, приливные станции.

– В Индии есть целая программа для каждого штата по солнечным батареям.

– Да, это государственная программа замещения традиционных источников солнцем. В Саудовской Аравии приняли решение полностью перевести на солнце стотысячный город. Это суперпроект! В принципе, это будет новая философия жизни. Естественно, там будет применяться технология энергосбережения, энергоэффективности и альтернативной электроэнергии. Всему миру будет показано, что можно обходиться без традиционной энергии. Поэтому придется сто раз подумать, стоит ли строить огромные газовые станции, которые сейчас строят в Китае, или можно обходиться без них.

– Вы принимали участие в разработке этой идеи? Там есть пункт о строительстве студенческих городков, коттеджных поселков.

– В этом проекте – да, участвуем. Есть уже контракты, хотя они небольшие, к сожалению. Потому что у нас, в отличие от Китая, нет государственной поддержки компаний, работающих в подобных проектах. Поэтому приходится находить выход самим, при этом с крупной компанией соперничать мы не можем, потому что нет возможности предоставить серьезные гарантии. А наши банки на тех рынках не работают. Это касается и российских проектов. С энергосистемами сейчас очень сложное положение: нарушена система инвестиционных программ, не сформированы четкие источники погашения кредитов. Энергетика в сетях сейчас менее привлекательна в инвестиционном плане, чем это было раньше. Потому что инвестиции – это деньги, их надо возвращать. Если нет гарантий, никто не будет разговаривать.

– Система RAB-регулирования дает возможности возврата денег?

– Вопрос стоит так: или есть источник погашения, или его нет. Вот и все. На сегодняшний день в сетевых компаниях, во многих, этих источников нет. Я не знаю, по какой причине: или управление неправильно поставлено, или сказались последствия спада экономики. Думаю, причина – первая, потому что нужно строить только то, что нужно. Не надо лишнего. Надо уходить от огромных проектов и переходить к реконструкции сетей, повышать эффективность существующей работы, а не выстраивать мегапроекты, ничем не подкрепленные. Тогда появится больше потребителей, и можно будет развивать серьезные программы.

– Сейчас разрабатываются программы реновации сетевого хозяйства. В частности, в Холдинге МРСК. Как вы оцениваете этот процесс?

– Это суперпрограмма, но для ее реализации тоже нужны источники. Нужно создать систему источников и проводить работу по каждому. Холдинг МРСК – это аккумулятор программы, а финансовые источники создаются на местах. Можно занимать деньги, если есть уверенность, что их можно отдать, или нужны гарантии государства. Сейчас в МРСК новое руководство, там сейчас строят более разумную политику, более взвешенную.

– Какова судьба проектов в вашей прежней компании?

– Какие-то завершились, некоторые еще тянутся, есть хвосты взаимных обязательств, есть тяжбы – отстаиваем каждый свои интересы, свою правду. Но это уже позади, впереди много других, новых проектов. Компания развивается, будем делать упор на новые технологии, на отечественного производителя, будем развивать промышленную группу производства совместно с иностранцами, с их инвестициями, – от Европы до Китая. Необходимо, чтобы это было российское производство, чтобы там создавались новые рабочие места. Большую ставку делаем на обучение специалистов, подготовку кадров. Потому что можно накупить новое оборудование, а работать на нем будет некому.

– Сейчас все говорят, что кризис закончился. Но наверное, проблемы еще тянутся?

– Конечно, тянутся, куча проблем. Это, конечно, не костер, но мелкие проблемы еще остались, их мы и решаем. И будем решать еще год или два. Это разрешение хозяйственных взаимоотношений между организациями, взаимных долгов, взаимных обязательств. И одним ударом это все не решить. Главное, что нам удалось сохранить структуру в боеспособном состоянии. В будущем все будет нормально.

– У вас ведь проекты в Москве, в Курской области, Воронежской, на юге России, не говоря уже о зарубежных.

– Заказчики сохранились те же самые, предприятия Холдинга МРСК, Федеральной сетевой компании. Недавно выиграли тендер по этим компаниям. Появились и новые – Транснефть, ОАО «Евроцемент», много других. Грамотный подход – исключить монозаказчиков, это лишает устойчивости подрядную компанию. Будем выходить на крупные производства, в которых есть мощные энергетические составляющие, будем идти на железную дорогу – словом, туда, где есть энергетика.

Основные задачи, которые поставлены перед нашими сотрудниками, – это создание энергоэффективного продукта, который можно продавать на рынке. Сейчас об этом говорят все: губернаторы, правительство. Надо создать продукт, который купит потребитель. Для бабушки, которая тысячу рублей платит со своей маленькой пенсии за электроэнергию, должен быть продукт, чтобы в результате она платила не тысячу, а пятьсот рублей. Тогда она его купит, а если она купит, то купит вся страна. И это будет действенный продукт, а не разговоры об энергоэффективности.

– Это будет комплексный продукт, связанный с теплом, учетом воды, электроэнергии?

– Прежде всего учет. А потом – технологии, направленные на снижение затрат, – это уже логика развития. Комплекс «тепло, вода, электроэнергия» – прежде всего. Это самое интересное на сегодня в рыночном плане. Через пять лет появится очень много аналогичных продуктов на рынке. Сегодня пока их нет. Надо же создавать всю линейку от самого простого до сложного: от датчиков на движение в подъездах до, скажем, «умных» сетей, домов, городов. Цена на электроэнергию слишком велика, чтобы не заниматься ее экономией.

– Почему в России цена на электроэнергию выше, чем в Европе?

– К сожалению, это обусловлено очень высокими эксплуатационными затратами на электроэнергию. Из-за того, что у нас очень старое оборудование, ремонты дорогие. Все говорят о чиновниках, о коррупции. Но я думаю, что первопричина – высокие издержки, а потом уже все остальное.

– На чем основан оптимизм вашей компании? Как удалось сохранить ее костяк?

– Компания как семья: в ней работают близкие для меня люди. Как можно с семьей расставаться? Захотели сохранить – сохранили, а можно было все бросить. Видел перспективы, поэтому не бросил. Энергетика – это вечно: традиционная, альтернативная. На сегодня появились те заказчики, о которых мы даже не думали: Росатом, Трубопроводные системы. Надо везде работать. Это только повысит квалификацию и укрепит устойчивость компании. Кризис даже помог, потому что заставил бороться за выживание: начали головой крутить по сторонам и обнаружили новые рынки.

– Как вы оцениваете сегодняшнее состояние компании?

– Самое трудное осталось позади. И мы полны надежд и сил.