Захар Прилепин

Я люблю, чтобы у государства были большие очевидные задачи. У нынешнего государства есть только квазизадачи, квазиидеи, которые не имеют отношения к действительности. И эстетика у власти отвратительная именно потому, что она обесценила слово, идею, смысл, все эти вещи подменили пиар-технологиями.

Е сли в традиционном поле изъясняться, то да, я оппозиционер: мне не нравится власть, я хотел бы ее сменить. Но вообще синонимы оппозиционера – революционер, маргинал, разрушитель устоев. Я-то как раз считаю, что я просто нормальный человек – консерватор в самом простейшем изводе, я не желаю до основания все разрушить, а затем... В Средние века, когда были крестьянские, казачьи бунты, посадские люди, городские мещане открывали ворота бунтарям, потому что их достала бумажная и коррупционная боярская волокита в родном городе. Являлись ли они оппозиционерами? Нет, просто им так все надоело, что уже сил не было терпеть. Я, по сути, из этих мещан – городской житель, которому отвратительно все, что происходит.

Но при этом я чувствую себя достаточно комфортно. Но когда я думаю о судьбе людей, которые не обладают теми навыками или, пышно скажем, даром, который есть у меня, то понимаю, что среднестатистический человек является сиротой, потому что государству люди и дети этих людей не нужны. То, что Россия, прошу прощения за патетику, вырождается на демографическом уровне, точно характеризует состояние нынешнего государства. Власть не заинтересована в детях. У монархической или советской власти всегда была ставка на воспроизводство населения. У нынешней власти задача прямо противоположная: им люди не нужны, они не знают, что с ними делать, их надо лечить, учить, куда-то направлять, чтобы они что-то строили, вершины какие-то покоряли. Сейчас скажу еще одну советскую военно-патриотическую пошлость, но я люблю, чтобы у государства были большие очевидные задачи. У нынешнего государства есть только квазизадачи, квазиидеи, которые не имеют отношения к действительности. И эстетика у власти отвратительная именно потому, что она обесценила слово, идею, смысл, все эти вещи подменили пиар-технологиями.

Не зависеть от государства – это универсальная западная модель, но это не значит, что она должна быть универсальной для России. Все разговоры о новом мире, новых технологиях, новой цивилизации меня совершенно не устраивают, все эти вещи обнулятся в течение нашей жизни. Дикий, буйный и живущий другими категориями мусульманский, азиатский мир, который плодится, размножается и завоевывает новые пространства даже географически, он сожрет все эти новые технологии.

И, спрашивая, где выход, надо понимать, что 80% населения заинтересовано в традиционной, элементарной жизни – часть наших товарищей назвали бы ее овощной или животной, но она не более овощная, чем наша с вами. Это жизнь, которая требует воспроизводства своего собственного бытия. Это нормальное соответствие географическим и демографическим задачам, которые стоят перед нацией: нас должно быть много, мы должны иметь пространства для работы: почву, космос – все эти вещи, которые вызывают лишь ухмылку в эстетском сообществе. Пока нация и народ имеют инстинкт выживания, они будут к этим вещам апеллировать. Политики должны серьезно к этому относиться, они должны ставить задачу, условно говоря, родить десять миллионов русских ребятишек и знать, что эти ребята будут заниматься тем-то, тем-то и тем-то. Не важно чем: заселять целину, строить Байконур.