Сергей Хестанов: мы на пороге структурного, трансформационного кризиса

- Рискую вызвать обвинения в цинизме, но, если посмотреть на прямые последствия эпидемии коронавируса, они очень и очень невелики. Даже в Китае смертность от коронавируса почти на порядок ниже, чем смертность в ДТП. Тем временем по поводу автомобилей никто карантин не вводит, никто в истерику не впадает.

Но как раз карантинные меры, которые были введены в связи с эпидемией, привели к очень серьезным экономическим последствиям. Скорее всего, эти последствия до конца не поняты. Совсем недавно госстат Италии опубликовал данные о том, как коронавирус повлиял на экономику этой страны, согласно которым стало известно, что примерно половина предприятий прекратили работу, соответственно, 43% итальянцев трудоспособного возраста не работают. Это серьезные цифры. В США данные пока неофициальные, есть экспертные оценки – это около четверти. Пройдет время, статистика накопится, и мы получим более точные цифры, но даже то что есть, внушает большие опасения.

- То есть сами меры по борьбе с вирусом хуже, чем вирус?

- И да, и нет. К сожалению, так прямо сравнивать невозможно. Слишком разные вещи. Можно обратиться к чисто академическим исследованиям, например, к тому, как связан экономический спад с последующим ростом смертности. Это исследование охватывает примерно 200 лет и было сделано задолго до появления эпидемии коронавируса. В нем показано, что экономический спад на 10% ВВП соответствует отложенному (это очень важно) росту смертности на 5%. Эта цифра с бытовой точки зрения воспринимается как что-то очень маленькое. Однако те ужасы, которые нам рисует Италия, рост смертности на данный момент составляет 2,4%.

- Сейчас разгорается серьезная дискуссия о том, что нужно делать: спасать людей и продолжать карантин, либо выводить из карантина и спасать экономику. Что важнее - цена человеческой жизни или темпы экономического роста?

- Этот вопрос тянет как минимум на Нобелевскую премию. Если бы я мог математически обосновать четкий ответ на него…Вопрос находится в философской, этической плоскости. Ответ неоднозначный. Не так давно известный экономист Сергей Гуриев опубликовал статью, в которой дискутировал этот момент. Он обнародовал два подхода с существенно разными результатами. Первый подход, математически сложный, дает среднюю цену жизни американца в $14,5 млн. Но также в статье он упоминает и другой подход: время трудоспособности человека известна, около четырех десятков лет, ВВП на человека известен, умножить легко, в итоге получается довольно скромная сумма. И там же в статье Гуриев говорит, что этот подход вульгарный и не совсем правильный. Я могу предложить и более жесткий подход. Это стоимость имущества, которое достается наследникам после того, как человек умер и урегулированы все его дела. Такой подход также имеет право на жизнь. Очевидно, что эти три подхода дадут абсолютно разные величины, причем это означает, что отличие там заметно больше чем в 10 раз. И вот какой из этих подходов правильный четкого и однозначного ответа нет. Поэтому точно на ваш вопрос ответить невозможно. Любой политик находится в очень тяжелой ситуации. Что предпочесть? Да, можно ввести жесткий карантин, смертей будет несколько меньше, но за это придется расплатиться более тяжелым экономическим спадом и последующим ростом смертности.

- Насколько будет глубоким текущий кризис? Когда примерно он закончится, есть оценки?

- Очень важно понимать следующее. Экономические кризисы бывают двух типов. Бывает циклический кризис – самый яркий пример такого кризиса это 2008 год. Классический V-образный кризис: резкое падение, резкое восстановление. Но я в силу возраста помню и кризис 1986 года, когда очень сильно упала цена на нефть, СССР стал испытывать серьезные проблемы, которые в конце концов привели к его распаду. Последствия этого кризиса были преодолены с точки зрения условного среднего россиянина примерно в начале 2000-х годов. Сейчас мы на пороге структурного, трансформационного кризиса.

- Какой станет экономика после такого кризиса, каким будет мир?

- Это большая интрига. Что и как будет меняться будет определяться в процессе. Кризис 2008 года был не столько преодолен, сколько залит деньгами. Причем так поступали все. В результате те противоречия, которые были накоплены ранее, не разрешены, а фактически законсервированы. Российские СМИ подают тему кризиса как стихийное бедствие. Это философски неправильно. Правильное отношение к кризису - как к смене времен года. В экономике есть цикличность. Иногда она менее выражена, иногда ярко. В среднем за свою жизнь человек застает около четырех серьезных среднесрочных кризиса. Я помню три.

Сергей Хестанов, доцент кафедры фондовых рынков и финансового инжиниринга факультета финансов и банковского дела РАНХиГС.