Новый атомный расклад

Зависимость от традиционных энергоресурсов и долгий период работы без аварий на АЭС заставляют страны активнее использовать атомную энергию.

О начале крупных программ в области мирного атома уже объявили Китай, Великобритания, Россия и ЮАР. А такие государства, как Германия, Бельгия или Швеция, ранее наложившие запрет на строительство новых атомных станций, сейчас активно обсуждают возможность возобновления строительства. В этих условиях Россия намерена усиливать свои позиции на международной арене. О ядерном ренессансе и о новом раскладе сил крупнейших мировых игроков атомной энергетики получился разговор у журнала «Энергополис» со Стефаном Решером (Stefan Recher), директором направления энергетики и судостроения компании Dassault Systemes, мирового лидера в области 3D и PLM.

– Чем вызван, по вашему мнению, так называемый ядерный ренессанс, который стал с начала этого года вполне себе трендовой темой в Европе и в мире? Говорят об этом и в России.
– Что касается ядерного ренессанса, по моему мнению, на Западе это было вызвано несколькими факторами. Во-первых, это цена на нефть. Когда она была 15–30 долларов за баррель, никто серьезно не задумывался над альтернативой углеводородам. Другое дело, когда цена перевалила за 140 долларов весной и летом прошлого года. Во-вторых, ядерная энергия имеет ярых противников, и вопрос ее развития на Западе активно ими лоббировался. На мой взгляд, именно поэтому, из-за этих двух факторов, последние 15–20 лет не было новых больших проектов в ядерной энергетике. Это при том, что за последние 8–10 лет ядерная энергетика стала снова актуальной и сейчас мы видим много новых проектов. Кроме названного фактора – цены на нефть, на популярность атомной энергетики сыграли растущая во всем мире потребность в энергии и понимание того, что нефтяной энергетикой, энергетикой углеводородов, эту потребность не удовлетворить. Ее просто недостаточно. В-третьих, все чаще и чаще звучат прогнозы конца газовой и нефтяной энергии. Это то, что на глазах и всем понятно, но есть еще такая проблема, связанная с тем, что новые станции в течение последних 20 лет не проектировались и не строились. И знание было отчасти утеряно. И сейчас, когда эта волна придет, в центре внимания будет то, как более качественно, надежно, безопасно проектировать станции нового поколения. По статистическим данным, на текущий момент в мире есть 76 новых проектов ядерных станций, находящихся в разработке. Даже если сегодня экономический рост немного замедлится, даже если цены на нефть немного снизятся, в ближайшие 20–30–50 лет найти новые источники нефти, которые компенсируют общие затраты энергетики, нереально. Более того, в этот период общее количество нефти, которая сегодня разведана и добывается, которая сегодня доступна, ее уровень будут снижаться. Так или иначе придется рассчитывать на альтернативную энергию. И один из ее источников – именно ядерная энергия.

– Если говорить о дефиците запасов углеводородов на Земле как о факторе в пользу развития ядерной энергетики, то надо учитывать, наверное, и то, что для ядерной энергии потребуется уран. Его запасы на планете еще меньше...
– Да, это так. Если учесть возможное увеличение количества станций в ближайшие 20 лет и то, что сейчас уже 76 проектов заявлены и находятся в разработке, то очевидно, что нам всем надо будет найти новые источники урана, его новые месторождения или найти другой вид топлива.

– Вы имеете в виду ториевый проект? Что вы думаете и как относитесь к перспективам ториевых проектов в атомной энергетике и как оцениваете перспективы перехода на торий как на основное топливо?
– Я не специалист в этом вопросе, но если есть новые источники топлива, новые виды сырья, новые перспективы, их нельзя исключать… На прошлой неделе в Лозанне в организации под названием ЦЕРН (CERN), а это самый большой ядерный научный центр в мире, я встречался со многими специалистами, учеными не только с целью обсудить перспективы ядерной энергии, но и как представитель нашей компании, потому что ЦЕРН использует решения Dassault Systemes в проектировании самой большой ядерной лаборатории. Мы принимаем участие в работе адронного коллайдера. Этот комплекс разрабатывается, проектируется в том числе и с помощью наших решений. Другой пример, который очень близок к теме новой ядерной энергетики и где тоже работает компания Dassault Systemes, – всем известный проект ITER. Это консорциум различных государств, куда входит и Россия. ITER – это ядерный проект нового поколения, направленный на поиск новой энергии (ядерной энергии). Возможно, что именно проект ITER станет ключевым решением в поиске новых решений сырья для атомной энергетики. Так во всяком случае говорят ученые и специалисты, разработчики этих двух главных мировых проектов в новой атомной энергетике.

– Стефан, чем вызваны опасения в Европе и что не нравится Евросоюзу в партнерстве Siemens и Росатома?
– На мой взгляд, все началось тогда, когда AREVA и французское государство решили поменять структуру собственников компании AREVA... Только что я прочитал, что французский президент решил по-другому ориентировать структуру собственников этой крупнейшей корпорации. И, если я правильно понял, Siemens был вынужден уйти из структуры AREVA. Понятно, что сегодня в мире есть две ведущие компании, занимающиеся проектированием и строительством ядерных станций, – это AREVA и Toshiba Westinghouse. Это два главных и самых больших игрока в мире.

– Выход Росатома на европейские рынки и его оформленный соглашением альянс с Siemens обострил споры об энергетической безопасности в Европе, когда Евросоюз всеми силами пытается ослабить свою зависимость от Газпрома, в том числе за счет увеличения доли альтернативных источников энергии, в частности атомной. Согласитесь, Стефан, разговоры в Евросоюзе об «энергонезависимости» Европы от России в большей степени имеют политический характер. Сотрудничество российского энергетического гиганта с крупной немецкой промышленной корпорацией делает старания некоторых европейских политиков бесполезными, и именно этот альянс позволит Siemens получить доступ к российским ядерным ресурсам и технологиям в обмен на технологические ноу-хау и помощь в осуществлении международных проектов. В данном случае экономическая мотивация может перевесить политическую?
– На сегодняшний день Рос-атом экспортирует значительно меньше станций, чем AREVA и Toshiba Westinghouse. На сегодняшний день, я не говорю про будущее! После разрыва с AREVA Siemens остался один и был вынужден искать другого сильного партнера с богатой научной базой. И Росатом и Siemens нашли друг друга. Они и до подписания этого соглашения, наверное, уже сотрудничали, осуществляли какие-то совместные проекты, но не хотели выводить сотрудничество на другой уровень. Ситуация изменилась, и, наверное, это партнерство приведет к тому, что на международном рынке появится третий крупный игрок. Сегодня всем в мире известно, что Россия обладает уникальным опытом в сфере ядерной энергетики. Мое личное мнение, что это партнерство приведет к отличным результатам, так как Росатом обладает уникальной научной базой, а Siemens обладает огромным опытом в строении и в управлении сложными промышленными проектами. Это очень хорошая комбинация, ноу-хау, и я не вижу здесь никакой угрозы для Евросоюза. Первый источник «русской угрозы» – газ, это понятно. Что касается ядерной энергетики, то это может рассматриваться исключительно на экономическом уровне, может быть некой экономической угрозой, потому что, повторюсь, это будет третий игрок. Он будет в будущем сильным конкурентом для других концернов.

– Тогда напомню, что с Toshiba Рос-атом тоже подписал соглашение...
– Я не исключаю того, что Рос-атом будет иметь какие-то отношения и с AREVA тоже. Вопрос – как глубоко, как широко. Это могут быть какие-то отдельные контракты в определенной сфере деятельности, например на уровне стратегий. Все мы, конечно, изучаем друг друга. И у всех свои преимущества и свой опыт.



Справка:

Стефан Решер – директор направления энергетики и судостроения компании Dassault Systemes. У Стефана пятнадцатилетний опыт работы на рынке PLM (Product Lifecycle Management, управление жизненным циклом изделий) в области энергетики и судостроения.

Он был менеджером по работе с крупнейшими судостроительными компаниями в Европе, на Ближнем Востоке и в Африке. Работал менеджером по исследованиям и разработкам систем для 3D-проектирования в подразделении морских судов и сооружений международной компании Bureau Veritas, где специализировался на продукте VeriSTAR. Ранее Стефан занимал ключевые конструкторские должности в области 3D-проектирования в судостроении и гидродинамике. В компании Doris Engineering Стефан Решер запускал масштабный проект строительства бетонной морской платформы Hibernia для защиты от воздействия айсбергов и волн.

Стефан Решер имеет степень магистра инженерных наук Марсельской высшей инженерной школы (Ecole Centrale Marseille) и степень магистра в области прикладной математики и механики университета Экс-Марсель (Aix Marseille Universite).



По данным МАГАТЭ, в мире действуют более 430 ядерных энергоблоков общей мощностью 372,2 ГВт. На атомных электростанциях вырабатывается около 17% мировой электроэнергии.

При этом 57% всей «ядерной» электроэнергии приходится на США (103 энергоблока), Францию (59 энергоблоков) и Японию (54 энергоблока).
Во Франции доля ядерной генерации составляет 76,9%, в Литве – более 64%, в Словакии и Бельгии – более 54%.
В целом на атомную энергию приходится свыше 25% в энергобалансах 16 стран мира (данные МАГАТЭ).