Европейский энергетический уклад и российская сырьевая модель

Развитие возобновляемой энергетики, повышение производительности энергии и рост энергоэффективности зданий существенно повлияют на сырьевые рынки.

Говоря о сложностях «Газпрома» на европейском направлении, обычно выделяют конкуренцию со стороны поставщиков сланцевого газа и СПГ. При этом из рассмотрения выпадает главное – коренные изменения в строительстве и энергетике Европы, принципиально меняющие подходы к энергоснабжению потребителей. Речь идет о полном пересмотре энергетического уклада.
К сожалению, в среде наших политиков и сырьевых менеджеров ощущается непонимание происходящих процессов. Крылатой стала фраза, брошенная Владимиром Путиным европейцам во время одного из визитов в Германию: «Я не понимаю, чем вы будете топить! Газа вы не хотите, атомную энергетику не развиваете… Дровами, что ли?» Непонимание Владимира Владимировича возрастет еще больше, если он узнает, что, например, в Дании, не самой теплой стране на свете, с начала текущего года запрещено устанавливать газовые и дизельные отопительные котлы в новых зданиях (Датское энергетическое соглашение, 22 марта 2012 года).

Растущие требования к энергоэффективности зданий и качеству строительства ведут к минимизации потерь тепла и, соответственно, затрат энергии для обогрева. Еще в 2010 году в Европе была принята директива об энергетической эффективности зданий, в соответствии с которой все новые здания начиная с 2021 года (административные – с 2019 года) должны являться зданиями с «почти нулевым потреблением энергии». «Почти равная нулю или очень незначительная потребность в энергии такого здания должна покрываться главным образом за счет возобновляемых источников энергии, включая такие источники, расположенные в месте нахождения здания или его окрестностях», – сказано в директиве.

Глава немецкого Института строительной физики Герд Хойзер прогнозирует, что к 2020 году строительство зданий, обеспечивающих себя энергией самостоятельно, станет нормой. К слову, в Европе они уже сейчас не являются экзотикой. Кровли, фасады, стекла, вырабатывающие электроэнергию и тепло, – обычные конструкции на европейском строительном рынке. «Все здания в стране к 2050 году будут «климатически нейтральными», то есть производящими как минимум столько энергии, сколько потребляют сами» – такова одна из целей немецкого «энергетического разворота».

Поскольку на здания приходится порядка 40% всего энергопотребления Европы, мы ожидаем постепенного, но существенного сокращения спроса на углеводородное топливо за счет изменений в данном сегменте.

Традиционная углеводородная энергетика в европейских странах испытывает все большее давление со стороны возобновляемых источников энергии (ВИЭ), а индустриальный сектор Европы, в особенности энергоемкие производства, уже распробовал вкус преимуществ чистой энергии, получая выгоды в виде низких цен. Да, звучит необычно. Мы до сих пор считаем, что возобновляемая энергетика дорогая и выживает только благодаря господдержке.

Между тем сетевой паритет альтернативной энергетикой достигнут, EROI (energy return on investment, отношение полученной энергии к затраченной) для солнечной и ветряной энергетики начинает превосходить показатели традиционных газа и нефти (и это без учета экологического фактора), солнечная энергия даже в условиях Центральной Европы дешевле, чем атомная, а в Германии солнечная энергетика не субсидируется из государственного и местных бюджетов вообще.

Напротив, накопленный размер государственных субсидий ядерной энергетике в Германии составил 132 млрд. евро, а угольной промышленности – 352 млрд. евро против 32 млрд. евро, полученных солнечной энергетикой в виде тарифных трансфертов. В США, как показывает исследование венчурной компании DBL Investors, объемы государственных субсидий углеводородной и ядерной энергетике превышают размер поддержки ВИЭ в пять и десять раз соответственно.

Европейские биржевые цены на электроэнергию находятся под сильным влиянием производства энергии ВИЭ. Доходит до курьезов. 6 июня текущего года в результате переизбытка произведенной энергии цены на энергетической бирже EEX опустились до отрицательных значений (в этот день был зафиксирован мировой рекорд: выработка солнечных электростанций в Германии покрыла 39% всего энергопотребления в стране). В Германии уже обсуждаются меры поддержки газовых электростанций (одна из идей – платить им просто за нахождение в спящем режиме в качестве резерва, который используется в случае пиковых потребностей).

Таким образом, альтернативная энергетика стала мощным конкурентоспособным сегментом энергетического рынка, ее вес будет расти и дальше. Европейские страны приняли детальные планы по полному выходу из углеводородной энергетики либо по достижению определенной (высокой) доли ВИЭ в энергетическом балансе к определенным датам. И многие из них досрочно выполняют поставленные промежуточные цели (Швеция, например, уже сегодня выполнила «план по ВИЭ» на 2020 год), а в Дании рассматриваются проекты по альтернативному использованию газовой инфраструктуры, которая становится ненужной.

Развитие возобновляемой энергетики, повышение производительности энергии и рост энергоэффективности зданий существенно повлияют на сырьевые рынки.

Переориентация российского экспорта сырья на Восток под вопросом: Китай планирует вложить дополнительно в возобновляемую энергетику около 300 млрд. долларов в течение пяти лет и довести уже к 2015 году мощность ветряных электростанций до 100 ГВт, солнечных – до 35 ГВт (в сумме это больше половины мощности всех электростанций России).

Конец углеводородного мира еще не наступил, но мы являемся свидетелями начала его заката. России важно осознать современные процессы и выстраивать государственную стратегию, энергетическую и, подчеркну, промышленную политику с учетом приведенных здесь фактов.