Россия – это все, а все остальное – это тоже Россия

В России политический вектор последних десяти лет направлен в сторону централизации полномочий. Вертикаль власти отстроила свой костяк через федеральный бюджет, который перераспределяет 70% средств консолидированного бюджета страны. Примерно такая же доля государственных вопросов решается только на федеральном уровне.

До 2008 года, до прихода новой финансовой эры, названной «глобальным мировым кризисом», в России вектор регионального развития задавался центром. Москва предлагала регионам конкурировать за федеральные деньги. С кризисом этих денег не стало и в Москве. Необходимость децентрализации стала яснее ясной. Руководителям на местах нужно искать другие, нефедеральные источники развития. А их не найти без расширения полномочий.

Во время кризиса сверхвысокая централизация не позволила проводить осмысленную антикризисную политику. Регионы оказались неспособными помочь себе самостоятельно. Они также не могли получить помощь из центра в силу перегруженности конкретных государственных менеджеров, которые с трудом успевали обрабатывать прямые приказы вышестоящего руководителя.

Правительство сконцентрировало все финансовые и политические полномочия на уровне федерального центра, полагая, что там сидят намного более компетентные люди, которые способны обеспечить грамотное территориальное развитие. Вся эта история провалилась, потому что исчез субъект для территориального развития.

Централизовав столько полномочий на верхнем уровне, Федерация не смогла ими правильно воспользоваться. Все задачи, за решение которых она бралась на территориальном уровне, стоят и сегодня. Точнее, лежат. Мертвыми.

В результате регионов-доноров в стране с каждым годом становится все меньше: сейчас их уже, кажется, и десятка не набирается. Все остальные финансируют свои нужды за счет федеральных трансфертов.

Эта ситуация не выгодна никому: ни регионам, которые лишены энергии для саморазвития, ни правительству, у которого не хватает менеджерской мощности для управления страной. Перегруженный чужой работой федеральный центр не в состоянии решать даже тот минимум задач, которые он решать обязан: на то, чтобы привести в порядок суды, правоохранительные органы, федеральные трассы и пенсионную систему, не остается ни времени, ни сил.

Настало время провести реформу органов исполнительной власти, наделив муниципальный и региональный уровни полномочиями и деньгами, достаточными для самостоятельного развития. Средства консолидированного бюджета должны распределяться в пропорции: 40% – Федерация, 30% – регионы, 30% – муниципалитеты (сейчас в среднем 65 на 25 на 10% соответственно). Критерием успешности этой реформы должен стать простой показатель. Например, увеличение количества регионов – доноров федерального бюджета: от нынешних 10 до 35–40.

Чтобы реформа была успешной, придется вернуть выборность губернаторов, потому что почти все назначенные сверху или заметно хуже, или не лучше ранее выбранных. Кроме того, нужно будет ликвидировать федеральные округа как дорогостоящее лишнее звено в государственном управлении.
Одновременно нужно запустить федеральный инвестиционный проект модернизации крупных российских городов. Начать следует с обеспечения всех миллионников стратегиями и генпланами, созданными с привлечением международных консорциумов стратегических консультантов и планировщиков. Этот проект должен финансироваться за счет федерального правительства, затраты – не менее 50 млн. долларов – не должны никого смущать. Благодаря этим расходам в крупных городах наконец возникнут адекватные аэропорты, транспортные системы, городская навигация и функциональное зонирование. На карте России появится наконец 15–20 действительно современных городов.

Одновременно с началом реформы в регионах следует провести широкое экспертное обсуждение тех полномочий и ресурсов, которые им необходимы для развития, сопроводив дискуссию созданием открытого портала. По итогам дискуссий создать концепцию федеративной реформы и проекты законодательных изменений.

Объявляя разворот на 180 градусов, федеральный центр фактически ничем не рискует. Ведь сейчас он, обладая избыточным административным и финансовым ресурсом, в лучшем случае сидит на нем как собака на сене, а в худшем – принимает в отношении регионов решения, качество которых продолжает деградировать, хотя хуже уже вроде и некуда.

В такой большой стране, как Россия, субъектом территориального развития может быть только оснащенный деньгами, ресурсами и полномочиями регион. Вместо того чтобы признать, что на федеральном уровне не работает организация территориального развития, и вернуть на уровень регионов полномочия, власти рождают самые разные фантазии и подменяют понятия.

Те разговоры об изменении административного деления, что ведутся сегодня, – это попытка чиновников и власти подменить работу, которую надо делать, работой, которую делать не надо, но удобно.

Раз, рассуждают они, мы все равно будем решать все на федеральном уровне, нужно, чтобы ситуация как-то поддавалась управлению. Тогда надо превратить 85 регионов в семь округов. Разумеется, ничего не получается, потому что сама модель ошибочна. Теперь они говорят: «Что-то семь округов не помогает, давайте сделаем 20 агломераций». Это полная чушь и ужас. Невозможно родить субъект территориального развития, не наделив его свободой и ответственностью.

Инструментарий можно обсуждать отдельно, когда решены политические вопросы. Если не можете сделать что-то в политике, дайте хотя бы административно-хозяйственные полномочия и деньги. Замена федерального НДС на региональный налог с продаж – это было бы уже неплохо.

Возвращение полномочий регионалам столичному истеблишменту видится невозможным политически. И эти парни начинают выдумывать симулякры.

По-моему, словосочетание «имеют представление» в отношении чиновников звучит как оксюморон. Я не знаю, о чем они вообще имеют представление, но точно знаю: эти парни всегда в тонусе, в курсе и в актуальном тренде. Они четко просекли вектор интереса Кремля к Китаю и начинают «что-то там менять в консерватории» в этой связи, все чаще аргументируя российскую ситуацию централизацией по-китайски. Но это не очень подходящий пример. Перефразируя пословицу «что русскому хорошо, то немцу – смерть» на китайский манер, можно сказать, что все, что у них является предметом религиозного почитания, у нас является предметом столь же религиозного нигилизма. Во-первых, степень централизации Китая преувеличена, а во-вторых, это совершенно иной менталитет.

Русские несколько иначе медитируют и созерцают тоже иначе.

Отсутствие в стране ясной стратегии развития – главная проблема страны. Любая форма организации, будь то маленькая лавка, крупная компания, регион или гигантское государство, без ясного стратегического видения не имеет права на существование. Более того, без ясного стратегического видения любая организация рано или поздно заканчивает свое существование.