Приоритет эффективности: кризис как шанс и новая возможность роста

Эксклюзивное интервью Жана-Луи Стази, президента Schneider Electric в России и странах СНГ, журналу «Энергополис».

Жан-Луи стази: Изменения, произошедшие в России в третьем и четвертом кварталах прошлого года, для нашей компании характеризуются прежде всего двумя факторами – изменением курса рубля, который серьезно подешевел за последние несколько месяцев, и снижением цены на нефть. Оба эти фактора чисто экономические, и оба носят регуляторный характер, но я вам так скажу: первый из них сыграл нам на руку, и во втором мы тоже видим какие-то новые возможности для нашей компании на рынке.

Подорожал импорт, и у Schneider Electric в России как у местного производителя появилось некое новое преимущество. Наша продукция в связи с ослаблением рубля стала более привлекательной по сравнению с продукцией наших коллег по индустрии.

Изменение цены на нефть, конечно, усложняет ситуацию. Наши заказчики, клиенты и партнеры видят, ощущают на себе снижение инвестиционного потенциала и сокращение капиталовложений. Но мы тем не менее считаем, что и тут нет худа без добра. По-своему это тоже хорошая возможность для компаний. Почему? Потому, что объяснимое и разумное желание стать более эффективными на рынке в этих условиях становится насущной необходимостью. Гораздо больше теперь им нужно думать о том, сколько тратить и на что.

И еще, когда мы с вами говорили в июне на ежегодном форуме Xperience Efficiency, который проводит наша компания второй год, санкции, вводимые Западом против России, были только темой для разговоров и обсуждений. Самих санкций как таковых не было. Санкции сегодня – те экономические условия, которые поставили в России на повестку импортозамещение и увеличение объемов закупок товаров местного производства от российских поставщиков.

Конечно, ситуация, скажем так, не самая простая. Но в любой сложности всегда есть возможность, есть шанс для человека или для коммерческой компании воспользоваться этим для своего развития, если только они готовы. И, как ни посмотри, с точки зрения Schneider Electric, все эти четыре фактора: эффективность, снижение затрат, экономия как необходимость и закупки большей номенклатуры оборудования у местных поставщиков – для нас это хорошо. Мы как раз находимся в таком положении на рынке, чтобы суметь удачно этой возможностью воспользоваться. Мы можем предоставить нашим заказчикам все перечисленное, в том числе местные товары, и помочь им быть более энергоэффективными.

ЭнергоПолис: Жан-Луи, я часто слышу высказывания политиков, представителей власти и крупного бизнеса, что «политика отдельно, бизнес отдельно», и с этим согласен, учитывая ту роль, которую играют Россия и наш внутренний рынок для западных компаний. Но есть два момента, в которых эти два понятия, на мой взгляд, пересекаются: то, что упомянутые вами санкции против России будут длиться ориентировочно десять лет, и это стали называть «новой экономической ситуацией России», с одной стороны, и «создание благоприятного инвестиционного климата в стране», о котором много и очень эмоционально говорят в России последние двадцать с лишним лет, – с другой. Schneider Electric – один из крупнейших иностранных инвесторов в российскую экономику...

ЖЛС: На самом деле санкции сегодня затрагивают, в части ограничения доступа к технологиям, возможности развития и модернизации в России, прежде всего сектор энергетики, топливно-энергетический комплекс. Если взять местный автопром или производство продуктов питания, тут, напротив, возникает возможность для роста внутреннего рынка и больших капиталовложений для его развития, потому что есть неудовлетворенный спрос. Конечно, в России грядут серьезные изменения именно в энергетическом секторе, особенно по нефтегазу. В ответ на санкции Россия дала понять, что не хочет и не будет зависеть только от цены на нефть в долгосрочной перспективе. И Россия сейчас ищет доступ к новым технологиям и возможности закрепить этот доступ. Запущенная правительством программа импортозамещения в первую очередь нацелена на это. Тут санкции имеют некое нейтральное, наверное, значение в ближайшие пять лет.

Что касается второй части вашего вопроса, скажу, что президент и председатель совета директоров Schneider Electric Жан-Паскаль Трикуар присутствовал 21 октября на заседании Консультативного совета по иностранным инвестициям в России (КСИИ) под руководством председателя Правительств РФ Дмитрия Медведева. Там же присутствовали еще порядка 30 руководителей крупнейших компаний, которые входят в топ-100 ведущих мировых фирм. Диалог был довольно открытым. Правительство продемонстрировало серьезные намерения повысить привлекательность России для иностранных инвестиций.

По большому счету, наши рекомендации правительству сводятся к двум основным пунктам. Первое – чтобы к нам, международным компаниям, локализующим производство в России, относились справедливо, потому что мы все партнеры и  инвесторы. Мы не боимся конкуренции, но хотим, чтобы она была честной. Мы говорим, что, если мы делаем капиталовложения, мы хотим, чтобы правила игры были едины для всех. И второй момент, или принцип, если угодно: Schneider Electric не только в России, но и в других странах, где мы присутствуем, старается четко разделить политику и бизнес, предлагая свое содействие государству в различных сферах, в том числе для того, чтобы диалог политики и бизнеса был взаимным, шел в обоих направлениях и был открытым.

ЭП: Успех программы импортозамещения в России во многом зависит от возможности привлечения капитала для отечественного реального сектора, инвестиций, от которых Запад своими санкциями российские компании отрезал. Сейчас российские производители не только отстают в технологическом плане от западных компаний, но еще и не имеют многих финансовых возможностей. У западных компаний, развивающих локализацию в России при поддержке своих капиталов, появляется дополнительная фора на рынке. В этой связи я хотел бы спросить вас, Жан-Луи, какие направления бизнеса Schneider Electric будет продвигать здесь? Каковы инвестиционные приоритеты компании в России, какие сектора вам кажутся более перспективными?

ЖЛС: У нас есть план по капитало­вложениям в России – стране, где мы работаем и с которой тесно связаны. И мы будем придерживаться его с точки зрения капиталовложений в те сферы, которые приоритетны для государства. Что касается локализации, наверное, будет серьезно развиваться доля производства оборудования для нефтегазового сектора. Это понятно и объяснимо тем, что там нужны новые технологии, технологии прогрессивные, которые можно взять с местного рынка. Мы ведем отрытый диалог с профильными министерствами, чтобы адаптировать нашу стратегию к нуждам страны. На форуме ENES у нас состоялась встреча с министром энергетики Александром Новаком, который выразил поддержку нашему активному развитию в России. Также на встрече мы передали министру рекомендации по стимулированию энергоэффективности, подготовленные крупными французскими компаниями, входящими в Союз предприятий по развитию энергоэффективности и экологической безопасности (U4E), совместно с Комитетом по энергетической политике и энергоэффективности РСПП.

ЭП: Жан-Луи, мне кажется, что наш с вами сегодняшний разговор о санкциях и кризисе как новых возможностях повышения эффективности и конкурентности на рынке для компаний логично продолжить вопросом об инновациях как дополнительном конкурентном преимуществе. Согласен с вами, когда вы говорите, что ситуация развивается таким образом, что российские компании получают дополнительный импульс со стороны государства к усилению конкуренции с основными игроками, но очень мал тот сегмент, где отечественные производители могут реально выступить конкурентами мировым лидерам. Притом что мы говорим о некоем технологическом отставании российской промышленности от Запада, насколько Schneider Electric или, допустим, другие мировые компании – лидеры рынка готовы к тому, что появятся российские инновации мирового уровня? Как, по-вашему, произойдет ли это в какой-то обозримой перспективе при сегодняшних экономических условиях в России?

ЖЛС: На самом деле инновации – это такая вещь, для которой границ не существует. Для развития инновационного производства необходимо наличие трех компонентов, трех условий. Первое – это очень глубокие экспертные знания, наличие наработок фундаментальной науки, которые можно осуществить на практике и внедрить в производство. Второе – это спрос, рынок сбыта. И третье – это инвестиции, хотя бы первоначальные.

Развитие инноваций – это экосистема, если угодно. И «Сколково», о котором несколько подзабыли, – это, кстати, неплохой пример попытки создания такой экосистемы инноваций. Почему? Потому, что «Сколково» сводит воедино эти три момента. У них есть ученые, у них есть центр научных разработок, у них есть рынок – Россия. Плюс венчурный фонд. И все. Но это можно делать везде – в Казани, в Томске, в Перми, в Новосибирске или где-нибудь еще. Но, где бы это ни делали, очень важно свести воедино эти три момента. Но это не так просто.

Импульс развития конкуренции со стороны государства – программа импортозамещения – это хороший стимул и для воспитания, и для укрепления духа предпринимательства в стране, и для развития инноваций. Посмотрите на мировую карту: наиболее инновационными стали те страны, у которых просто нет другого выбора. Они вынуждены это делать, вынуждены развивать наукоемкие технологии, прогрессивные, передовые, прорывные, которые востребованы рынком.

ЭП: Господин Стази, каким вам видится развитие рыночной ситуации, о которой мы сегодня говорили, допустим, в перспективе от года до трех лет?

ЖЛС: Я уже сказал и повторюсь, что реальность – это снижение цен на нефть и замедление мировой экономики. И все это сокращает потребности в нашей продукции, с одной стороны. Но, с другой стороны, сейчас возрастает потребность в эффективности. Экономике нужно быть продуктивной. Если говорить о российском рынке, то сейчас здесь в первую очередь будут развиваться компании, ориентированные на экспорт своей продукции. Это горнодобывающая отрасль, металлургия, нефтегазовый сектор. Это компании, которым нужны глобальные рынки. Те же самые рынки нужны и Китаю, и другим странам. А это – конкуренция. И вопрос эффективности и снижения себестоимости, снижения затрат становится важным, приоритетным.

ЭП: Жан-Луи, мы в России никогда не добьемся себестоимости добычи нефти, как в Саудовской Аравии, например.

ЖЛС: На самом деле я считаю, что, наверное, некорректно сравнивать стоимость добычи нефти в России и Саудовской Аравии. Даже не нужно этого делать. Для России важно сейчас, чтобы экономика стала более экономной. Имеется в виду, что надо за те же деньги делать больше. Эта эффективность очень важна для того, чтобы стать независимыми от внешнего финансирования, чтобы вкладывать заработанные деньги опять в новый цикл и стать автономными в хорошем смысле. И здесь, мне кажется, и есть та часть рынка, где Schneider Electric может больше инвестировать в Россию с точки зрения локализации российских знаний, чтобы сделать более эффективным производство.