Янтарный эксклав

Интервью генерального директора ОАО «Янтарьэнерго» Игоря Маковского главному редактору журнала «Энергополис» Андрею Агафонову. Об уникальности энергосистемы западного эксклава Российской Федерации и ее сегодняшнем дне.

Энергополис: Игорь Владимирович, нередко мне приходилось слышать об уникальности энергосистемы Калининграда и Калининградской области. Слышал это утверждение без комментариев и без пояснений. В чем эта уникальность заключается, в чем ваша региональная специфика?

Игорь Маковский: Энергосистема Калининградской области строилась исключительно для работы со связями через Литву, Белоруссию с остальной частью России, с питанием от генерации Смоленской атомной станции и ЛАЭС. Наша энергосистема работала для внутреннего потребления, как тупиковая, а не транзитная. Пришла электрическая энергия, распределилась по сетям в интересах потребителей Калининградской области, и все.

Собственной генерацией на территории области были электростанция, расположенная в Калининграде, – ТЭЦ-1, станция в городе Светлом – ГРЭС-2 и ТЭЦ, расположенная в городе Гусеве.

Второй аспект уникальности системы – ее изолированность, которая сложилась в результате событий начала 90-х годов. Распад СССР и появление независимых прибалтийских государств отрезали энергосистему Калининградской области от внешних источников генерации.

При этом на территориирегиона отсутствовал какой-либо энергетический генерирующий источник, который бы обеспечил изолированную работу.

Эп: Грубо говоря, с начала 90-х годов Калининград практически остался без собственной генерации.

ИМ: Да, поэтому в 1997-м или в 98-м году, если мне не изменяет память, были приняты важные государственные решения по строительству на территории региона своей собственной генерации. В 2005 году вводится первый блок Калининградской ТЭЦ-2 на 450 МВт. Мы получили тогда современный энергоблок при той сетевой инфраструктуре, которая у нас была. Но этот блок не смог закрыть даже зимние пики, которые по-прежнему покрывались транзитом через Литовскую Республику через сети 330 кВ Единой национальной сети, и в пиковом режиме именно они закрывали потребность региона.

Началась реформа РАО «ЕЭС». Возникла пауза, и решения по нашим вопросам повисли, пока не определился новый собственник генерирующих мощностей в регионе. Собственником Калининградской ТЭЦ-2 становится «Интер РАО ЕЭС», принимается решение о строительстве второго блока, который вводится в эксплуатацию в 2010 году. И по сути, потребление Калининградской области обеспечивается в полном объеме двумя блоками ТЭЦ-2 общей мощностью 900 МВт. Для наглядности скажу про эти цифры, что пик потребления прошлого, 2012 года у нас был 807 МВт в феврале, когда мы проходили максимальные нагрузки. На фоне этих цифр становится понятнее, что даже при появлении двух блоков генерации сохраняется и продолжает оставаться острым, во-первых, вопрос энергетической обеспеченности региона, а во-вторых, вопрос интеграции двух блоков современной станции с сетями, история которых началась еще в довоенный период.

Эп: Это сети, которые еще, простите, немцы строили?

ИМ: Да, это сети довоенного периода, которые строились для снабжения Восточной Пруссии. До сих пор на территории Калининградской области эксплуатируются сети, аналогов которым нет больше в стране, – сети 60 кВ. Везде в России все сети работают в классе 110 кВ. Сегодня они находятся у нас в эксплуатации. Причем эти сети у нас в регионе на важных участках, которые сегодня формируют в том числе Балтийское кольцо и обеспечивают подачу энергии на Земландский полуостров. На этих сетях основано энергообеспечение всех приморских городов. В том числе города Балтийска, где расположена военная база, поселка Янтарного.

Этим наша специфика, к сожалению, не исчерпывается. Часть кабельных линий тоже до войны прокладывалась – сети на 0,23 кВ. 40% города Калининграда находится на этих сетях низкого напряжения. И второй по величине город области, Черняховск, – на этих сетях, и город Гусев на этих сетях, именно на кабельных сетях довоенной постройки, которые мы до сегодняшнего дня эксплуатируем.

Кроме того, архитектура сетевого хозяйства на территории региона никак, даже с вводом новых мощностей Калининградской ТЭЦ-2, не поменялась. Мощность выдана в сеть, а архитектура сети, она все равно осталась выстроенной для параллельной работы. И мы до сих пор имеем транзитную связь с Литвой, притом что делаются заявления о намерении наших коллег из Литовской энергосистемы выйти из энергетического кольца Беларусь – Россия – Эстония – Латвия – Литва (БРЭЛЛ). Выход Литвы из параллельной работы в энергетической системе Российской Федерации и ее вхождение в работу с Евросоюзом – шаг, после которого энергосистема Калининградской области попадает в состояние физической изолированности и полностью отрезается от дополнительных внешних источников генерации.

эп: Игорь Владимирович, вы предвосхитили мой следующий вопрос – о выходе Литвы из БРЭЛЛ. И здесь нельзя не спросить: как и за счет чего будет покрываться дефицит энергоснабжения в регионе? Как будут решаться вопросы обеспечения безопасности? Что делать с растущим энергопотреблением и прогнозным ростом ближайших периодов?

ИМ: По ситуации с Литвой, видимо, будут приниматься какие-то межгосударственные соглашения. Возможно, будут открыты и организованы какие-то резервные каналы постоянного тока из Польши или той же Литвы. Но это уже вопрос больше политический, чем технический.

Основная задача ОАО «Янтарьэнерго» как подразделения «Россетей» – это обеспечение надежности передачи электрической энергии и развития территории под те задачи, которые имеются у региональных властей в рамках социально-экономического плана. По нашему прогнозному балансу по потреблению электрической энергии регион выйдет в режим дефицита по пиковой нагрузке уже к 2017 году. Даже в сегодняшнем тренде, без каких-то очагов всплеска потребления. А наш регион, кстати, растет по балансу электрической энергии быстрее, чем остальная Россия: примерно 3,5–4% составил рост за 2012 год, когда средний рост по стране, вы знаете, был 2–2,5%.

Так вот, сегодня мы выдерживаем этот рост. Но плюсом к нашему прогнозу надо добавить решения по чемпионату мира – 2018, в котором Калининград выбран одной из площадок. Сюда же плюсом идет автомобильный кластер и плюс наш производственный кластер, где уже ведутся стройки, новые объекты по федеральной целевой программе… Учитывая все это, мы и говорим, что 2017 год уже реально дефицитный для региона.

Мы говорим о том, что для развития региона и для того, чтобы снять вопросы этого дефицита, нам нужна дополнительная мощность. Она региону просто необходима. И решения по этим вопросам должны приниматься сейчас, а реализация этих решений должна начаться уже со следующего года. Даже если речь будет идти о малой или распределенной генерации, то срок строительства таких объектов минимум 3–5 лет. Может быть, будет какая-то диверсификация, новые соглашения по перетоку, но нам необходимо обеспечивать себя к этому периоду дополнительными мощностями.

При этом надо помнить про первый, главный принцип работы – надежность. Сегодня наша надежность формируется по схеме «n - 1», когда мы в случае выхода из строя одного источника электроснабжения в нормативном сроке должны иметь еще один источник. При этом вся Европа, которая у нас, считайте, через дорогу, наши соседи, работают в режиме «n - 2». Это тот режим, который был использован во время проведения Универсиады в Татарстане и будет, например, на Олимпиаде в Сочи. Это тот режим, когда мы должны быть гарантированно обеспечены при пике нагрузки альтернативным источником для того, чтобы обеспечить полную надежность.

То, что случилось 8 августа в Калининграде, – лучшая иллюстрация моих слов и наглядный пример. Резонанс от аварии дошел до федерального уровня. Это как раз стало примером, что в «n - 1» мы отработали. Две минуты была авария в сетях. На ликвидацию аварии ушло 40 минут по городу и 61 минута – на восстановление нормальной схемы. Режим отсутствия генерации по схеме «n - 1» не страхует потребителей от любых отключений – не важно, в сетях или в генерации. А «n - 2» – это тот режим, который обеспечит безо­пасность. И собственно говоря, те решения, которые принимались по Калининградской энергосистеме в течение последнего года, они говорят о том, что тема энергобезопасности региона – крайне важная. Она все время в повестке. Президент о ней четыре раза говорил за этот год.

Один из первых шагов был сделан в октябре прошлого года, когда под руководством вице-премьера Аркадия Дворковича было принято решение провести консолидацию всего сетевого комплекса на территории Калининградской области на базе «Янтарь­энерго». И как развитие этого решения уже в этом году – постановление правительства от 21 января по передаче сетей ОАО «ФСК ЕЭС» на баланс ОАО «Янтарьэнерго». По сути, внесли изменения в федеральное законодательство для того, чтобы объединить сети ФСК и МРСК, причем объединить на базе «Янтарьэнерго». То, что на федеральном уровне делалось путем передачи акций, мы тут делаем в железе. Такого тоже нет нигде в России, ни у кого нет подобной практики. Таким образом, проходит консолидация активов, и единой сетевой компанией на территории региона останется только «Янтарьэнерго» как предприятие «Россетей». Единая инвестпрограмма, единые мероприятия по надежности через ремонтную программу, единая эксплуатация, единый центр ответственности и принятия решений.

И это еще одна особенность Калининградской энергосистемы – больше нет нигде такого на территории Российской Федерации, ни одного такого региона, когда одна сетевая компания объединяет и сети Единой национальной сети 330 кВ, и распределительные сети от 0,4 до 110 кВ.

эп: Даже, наверное, региональная часть инвестпрограммы ФСК не соотносима с инвестпрограммой «Янтарь­энерго» до этого момента?

ИМ: Абсолютно. Решением и приказом министра энергетики наша инвестпрограмма увеличена в пять раз. У нас была пятилетняя программа в 2,4 млрд., сейчас она 11,1 млрд. до 2018 года.

эп: Я не ошибусь, если скажу, что любая инвестпрограмма подразумевает под собой и реновацию, и ремонтные кампании, и приобретение нового оборудования?

ИМ: Инвестиционная программа по достаточности своих мероприятий закрывает весь объем в пятилетний период с приведением сетевого комплекса Калининградской области в нормативное состояние, но опять-таки не меняет ее архитектуры. То есть все, что касается схемы выдачи мощности с новых источников генерации, все, что касается федеральных заказов и проектов, – это пока находится за пределами данной инвестпрограммы и не входит в тарифный источник. Например, тот же чемпионат мира по футболу 2018 года финансируется отдельно. В этих 13 млрд. по финансированию или в 11 млрд. по вводам нет еще тех спецпроектов, которые дополнительно будут нами реализовываться.

эп: А новые источники генерации?

ИМ: По результатам совещания у президента РФ 20 мая в Сочи при Мин­энерго была создана рабочая группа по изолированной работе Калининградской энергосистемы под руководством заместителя министра. В рамках решений совещания эта рабочая группа непосредственно занимается только Калининградской энергосистемой и подготовкой ее к изолированной работе. Туда входят все сетевые компании, «Интер РАО», Росатом, «Россетти», «Янтарьэнерго», представители регионального правительства, «Газпром» и «Роснефть». Комиссия работает. В августе было утверждено техническое задание для разработки новой архитектуры распределительных сетей Калининградской области по нескольким сценариям. Есть минимальный сценарий и глобальный сценарий с перспективой до 2020 года, предусматривающий реконструкционные мо­мен­ты и возможности, связанные с увеличением либо лимита газа, либо пропускной системы газопровода «Дружба» или строительством ответвления от «Северного потока». Такой ранг постоянно действующей комиссии, рабочей группы в отношении энергосистемы одного маленького региона еще раз подтверждает важность стоящих перед нами задач.

На заседании комиссии по ТЭК в Кемерове 26 августа этого года президентом РФ было отдано поручение Аркадию Дворковичу, курирующему ТЭК, в трехмесячный срок сделать предложение по строительству отдельного объекта генерации в Калининградской области мощностью не менее 600–800 МВт на альтернативных источниках топлива. То есть это не газ. Это может быть сжиженный газ, это может быть уголь, это может быть биотопливо. Мы сейчас вместе с нашими коллегами из «Интер РАО ЕЭС» работаем над выбором площадки под будущее строительство. Скорее всего, речь будет идти о какой-то распределенной генерации, о малых блоках для того, чтобы повысить надежность именно генерирующих источников. Появление такого объекта генерации существенно повлияет на сегодняшнюю архитектуру сетей и изменит их. Она поменяется именно с адаптацией для работы в изолированной системе. И по автоматике, и по релейным защитам, и по противоаварийным действиям, и по дополнительным линиям. Не только объекты реконструкции, реновации, а еще и новое строительство для организации изолированной работы.

До ввода этих мощностей в 2016–2017 годах мы будем жить в краткосрочных проектах, реализацию части которых мы уже ведем. На сегодняшний день у нас как дополнительное мероприятие по подготовке к зиме – монтаж мобильных ГЭТС, которые работают на газу и на дизельном топливе в качестве резервного энергоснабжения потребителей.

эп: Игорь Владимирович, вы, наверное, согласитесь, что там, где идет речь о компании, входившей в Холдинг МРСК, и о регионе, всегда возникает вопрос о взаимодействии компании с региональной властью. Как у вас складываются отношения с региональным правительством?

ИМ: Я прежде всего хотел сказать, что с момента создания «Россетей» организация взаимодействия «Янтарьэнерго» по федеральной вертикали существенно упростилась. Если раньше на пятачке региона 120х170 км были сети ФСК плюс наши сети, ТСО, местные РЭКи, всевозможные энергетические комиссии и разные уровни согласования, разные взаимоотношения – и это была каша, не позволявшая работать эффективно, то сегодня, когда есть «Россети», – это качественное изменение ситуации. Есть руководитель федеральной компании, есть наше с ним взаимодействие, и есть единое понимание задач и рабочих вопросов, которые сегодня надо решать. Сегодня мы с руководством «Россетей» за 30 минут снимаем вопросы и находим решения по проблемам, которые еще совсем недавно по полгода не решались.

А что касается региона, то я местный. С вице-премьером правительства области Александром Рольбиновым, который курирует ТЭК, я четыре года вместе работал. Губернатор наш сегодняшний – тоже из региона, мы с ними и раньше общались, когда я был депутатом городского совета Калининграда. И вся наша работа, и достигнутые за год результаты, они как раз плод нашей совместной работы. Мы, безусловно, формально считаем региональное правительство своими заказчиками. Это оно нам определяет перспективу развития. Да, мы как эксперты смотрим на планы развития региона с точки зрения того, что «железо» должно будет работать. Наш заказчик – это наш потребитель. Мы обязаны обеспечить его качественной электроэнергией. Если сегодня наши показатели в пять-шесть раз хуже, чем у соседей, которые от нас через 40 км; если у нас время отключения более пяти часов на одного потребителя, а через дорогу, извините, людей отключают в пять раз меньше: там это не 300 минут, а 45 минут; если у нас количество отключений свыше 6500, а у наших коллег эта цифра одна тысяча…

эп: Это вы сейчас кого коллегами назвали?

ИМ: Энергетиков Литвы и Польши, коллег наших иностранных. Они же все в нашей энергосистеме, как и мы. Только они за последние 20 лет свою систему довели до такого состояния, в хорошем смысле слова довели, что у них такие показатели надежности. А мы свою только эксплуатировали. Вот сегодня мы так с ними и разошлись по показателям. Поэтому у нас общая с региональной властью задача – обеспечить надежность и бездефицитность энергоснабжения. Кстати, важная роль, особо важная роль – это институт полпредства. Все вопросы федерального уровня мы решали именно через аппарат полномочного представителя президента РФ по Калининградской области. Схема развития региона, тарифы – это все здесь, и все в балансе интересов. Мы бы ничего не решили без федеральной поддержки.

Кстати, у нас же еще одна особенность. У нас виды деятельности все совмещены до сих пор. Поэтому у нас тех проблем, которые коллеги в других регионах остро ощущают: «последней мили», подхвата сбытов, – ничего этого нет. У нас своя история. Вопросы, которые сегодня остро стоят на Большой земле, слава богу, нас миновали. Наверное, взамен этого мы получили все наши специфические проблемы, которыми сегодня приходится заниматься.

эп: В связи с таким ростом инвестпрограммы и планами компании на ближайшую перспективу вы становитесь хорошим заказчиком для поставщиков и подрядных организаций всех уровней. У вас тут будут бум и аншлаг…

ИМ: Внимание к себе мы уже начали ощущать, но я скажу, что это нас не пугает, потому что, к сожалению, наш региональный рынок и компании, работающие на нем, не в состоянии переварить наши объемы и не способны решить наши задачи. И мы понимаем, что у нас практическая реализация начнется где-то к концу следующего года, в основном это 2015–2016 годы, пики. Сегодня моя задача как руководителя компании – этот рынок сформировать. Поэтому мы сегодня приглашаем, зовем специалистов и компании с соответствующими компетенциями, с опытом таких работ из Большой России. Мы формируем рынок, и нас это нисколько не пугает. Я думаю, что дальше будет и больше, и лучше. К переменам можно готовиться, а можно эти положительные изменения делать. Мне ближе второй вариант.

Мы уже в той стадии находимся, когда глаза не боятся, а руки просто делают и делают… И этих рук мало. Да, именно так. Сами посудите, у нас только по подстанциям и только по реконструкциям 18 объектов 110 кВ. Шесть подстанций нового строительства на 110 кВ. Я про пятилетку сейчас говорю. У нас одна подстанция на 330 нового строительства и две реконструкции таких подстанций. Я говорю без чемпионата мира, только то, что заложено в инвестпрограмме. Это качественные изменения, которые мы делаем своими руками, делаем в «железе» и которые должны служить нашему эксклавному региону.